По следам Наполеона в Израиле

Пролог: Египетский поход

Все вероятности были против нас; в нашу пользу не было ни одного шанса из ста…  Нужно было признаться, что это означало безумную игру, которую не мог оправдать даже ее успех.

маршал Мармон

Прежде чем говорить о Наполеоне в Израиле, нужно объяснить как он сюда попал. Как занесло его в наши Палестины?

Для этого вернемся в 1798 год, шестой год Французской республики. Наполеон еще не Наполеон, то есть не император, а всего лишь молодой генерал Бонапарт. То, что мы сегодня называем «наполеоновскими войнами» было борьбой двух титанов: Франции и Англии, несмотря на то, что в войны эти была вовлечена вся Европа. У Франции была самая сильная в Европе армия, а у британцев – лучший в мире флот. Поэтому борьбу эту сравнивали с борьбой льва и кита: кит не может выйти на берег, а лев войти в море, и поэтому они обречены бороться без конца.

Французы вынашивают планы переправиться через Ла Манш и высадить свою армию в Англии, но на Ла Манше хозяйничают британские корабли, и планы высадки в Британии признаются нереальными. И вот, 1798 году Бонапарт предлагает правительству проект экспедиции в Египет. Почему именно в Египет? Если нельзя вторгнуться в саму Англию, то можно атаковать ее колонии, или страны, с которыми она торгует, и подорвать ее экономику. С Египтом у Британии важные торговые связи и его захват французами должен больно ударить по британцам.

Чудом избегнув встречи с британским флотом, руководимым адмиралом Нельсоном, Наполеон (будем все же именовать его так) пересекает Средиземное море, высаживается в Александрии, громит в битве у Пирамид армию мамелюков и овладевает Египтом. Но это еще не все. Не зря грандиозные планы называют «наполеоновскими», и Наполеон вынашивает поистине грандиозные планы. Настоящей, главной целью похода является … Индия. Наполеон грезит о славе нового Александра, и завоевав Египет, собирается провести свою армию через Ближний Восток и Иран до Индии, и поразить Британскую империю в солнечное сплетение.

Индия конца 18-го века это еще не «главная жемчужина британской короны», она еще не является английской колонией официально, но уже является ею фактически. Всеми делами на полуострове заправляет английская Ост-Индийская торговая кампания. Наполеон рассчитывает взбунтовать воинственных маратхов и раджпутов и лишить британцев власти над сказочным субконтинентом.

Именно поэтому, захватив Египет, Наполеон продолжает двигаться на север, захватывает Газу, Яффо, Хайфу и 19 марта 1799 года, последнего года 18-го столетия, оказывается у стен Акко.

Часть первая

Осада Акко. Эффект бабочки

Акко был маленьким, по европейским меркам, городишкой, обнесенным плохонькой крепостной стеной. Но стена это стена, и чтобы попасть в город нужно пробить в ней брешь. А чтобы пробить брешь, нужны тяжелые осадные пушки. Такие пушки у французов были, Наполеон отправил их морем, но как назло пушки эти были перехвачены англичанами, и мало того, были размещены на стенах города и обращены против французов. Этот эпизод, наверное, решил судьбу города. Будь эти орудия у французов, Акко не продержался бы больше 2-3 дней. Отсутствие осадной артиллерии стало первой, и возможно главной причиной по которой Наполеону не удалось захватить город.

Второй причиной, было то, что защитой города руководил соотечественник осаждающих - полковник Филиппо. И не просто соотечественник, а одноклассник Наполеона! Они в один день держали экзамен и одновременно получили офицерский чин. Филиппо и Бонапарт были самыми низенькими учениками в классе (Филиппо был еще ниже Наполеона, его рост был 4 фута 10 дюймов (около 145см), по этой причине или по какой другой, но еще со школьной скамьи они терпеть не могли друг друга. Рассказывают, что мальчик со смешным именем Пико де Пикадю, который сидел между ними, вынужден был пересесть, так как они под столом постоянно пинали друг друга и все удары доставались ему. И вот Наполеон, приведя свою армию на край света, через Средиземное море и Египет к маленькой восточной крепости, обнаружил, что крепость эту защищает его школьный враг!

В отличии от Бонапарта, Филиппо принадлежал к старинному аристократическому роду, он не принял революции и оказался в рядах роялистов. В Париже он совершил дерзкое похищение английского командора сэра Сиднея Смита из тюрьмы Тампль. Явившись в тюрьму с несколькими товарищами, переодетыми в форму французских жандармов, Филиппо предъявил фальшивый приказ и увел пленного англичанина. Это был тот самый Смит, который командовал одним из британских кораблей, которые потерпели унизительное поражение под стенами Тулона – в том самом бою, где впервые взошла звезда Бонапарта, стремительно шагнувшего из капитанов в генералы. И не кто иной, как Сидней Смит командовал британской эскадрой пришедшей под стены Акко на помощь осажденным, и по дороге перехватившей французские осадные орудия. У британского командора был старый личный счет к Бонапарту, и он собирался по нему расплатиться.

Таков был узел не только государственных и военных, но и личных интересов, страстей, старинной вражды, которые схлестнулись под стенами Акко.

Еще одной фигурой, о которой нельзя не упомянуть, был Джазар-паша, легендарный правитель Акко. Легендарной была главным образом его жестокость, которая и снискала ему прозвище «Джазар». Арабский корень «джзр» тот же, что в ивритском глаголе «лигзор» - резать, на русский язык Джазар обычно переводят как «мясник». Османская империя тогда уже находилась в стадии распада и на окраинах огромной загнивающей империи местные князьки часто были фактически самостоятельными правителями. Одним из таких князьков был и Ахмад аль Джазар, босниец по национальности, родившийся в христианской семье, в 17 лет проданный в рабство в Египет, принявший ислам и сделавший блестящую карьеру, вершиной которой стала «победа» над самим Наполеоном. Справедливости ради нужно сказать, что Джазар прославился не только жестокостью, но и тем, что много сделал для Акко: провел новый акведук, построил несколько караван-сараев, турецкие бани, мечеть (до 1967 года это была центральная мечеть Израиля). Среди всего этого великолепия бродили люди, отмеченные жестоким правителем: с выколотыми глазами, вырванными ноздрями, отрезанными ушами и отрубленными пальцами. Среди всех выделялся Хаим Пархи, еврейский советник паши, будучи всегда под рукой (как правило горячей) у Джазара он собрал своеобразный «большой шлем»: говорят у него не было и глаза, и уха, и пальцев.

И, чтобы окончательно закрыть тему знаменитостей, имевших отношение к осаде Акко, скажем что основатель бреславского хасидизма рабби Нахман как раз в этом году решил совершить паломничество в Эрец Исраэль. Посетив священные города Тверию и Цфат рабби Нахман прибыл в Акко, и уже собирался отплыть домой, как под стенами города появился Наполеон, и рабби пришлось несколько задержаться. А в противоположном лагере мы могли бы найти некоего генерала Дюма – отца автора «Трех мушкетёров». Воистину, мир тесен.

Но вернемся к осаде. Оставшись без тяжелых мортир, Наполеон использует полевые орудия, и с их помощью все же удается пробить брешь в стене. Понимая, что французы вот вот захватят город, аль Джазар, захватив свой гарем и сокровища грузится на корабль. Но, на его счастье, в городе остается Филиппо. Филиппо хорошо знает методы своего бывшего одноклассника, он предвидел в каком месте французы постараются прорваться, и в этом месте по его приказу была построена стена. Французские гренадеры, устремившиеся в пролом утыкаются в стену и попадают под огонь с трех сторон. Это был решающий момент осады. Штурм захлебнулся, брешь была закрыта, стены остались стоять как и прежде.

Осада входит в новую фазу. Французы пытаются устроить подкоп под стены и взорвать их порохом, осажденные устраивают вылазки, чтобы помешать им. В этой изнурительной борьбе проходили неделя за неделей.

Во время рутинного обхода позиций был тяжело ранен генерал-инженер Кафарелли, человек фактически руководивший осадой. Пуля раздробила локоть, и руку пришлось отнять. Видимо, какие-то нездоровые флюиды носились над этим городом, заставляя людей направо и налево терять части тела. Тем более, что у генерала Каффарелли уже не было ноги, которую он потерял в Европе. Французские солдаты любовно называли Каффарелли «генерал Деревянная нога», а турки дали ему кличку «Костыль-паша». Несмотря на увечье, генерал никогда не терял присутствия духа, и солдаты шутили, что это из-за того, что он уже одной ногой в Европе. Несмотря на операцию, Каффарелли умер из-за начавшейся гангрены. Могилу славного генерала обнаружил израильский краевед в 1969 году.

Тем временем, осажденные постоянно получают подкрепления с моря, так что скоро их становится гораздо больше, чем французов. В добавок во французской армии начинается эпидемия чумы, и Наполеону становится ясно, что если он останется здесь, то даже если и захватит город, то потеряет армию. И возможно самое главное: время от времени Наполеон встречается в траншеях со своим врагом-одноклассником Филиппо и узнает от него новости. А новости были такие, что Наполеон понял: во Франции созрела ситуация для захвата власти, и он должен быть там, а для этого нужно сворачивать осаду и возвращаться в Египет. И вот, через два месяца осады, французская армия дает прощальный залп (одно из ядер сносит купол мечети аль Джазара), и уходит из-под стен города, оставляя за собой могилы убитых и умерших товарищей, в том числе могилы Каффарелли и Филиппо (он умер то ли от чумы, то ли от солнечного удара).

Итак, впервые в своей карьере Наполеон потерпел неудачу. Спустя годы, на острове святой Елены, он скажет: «Если бы мне удалось захватить Сен-Жан д’Акр, я стал бы императором Востока, и вернулся бы в Париж через Константинополь». Правда среди историков распространен другой взгляд: если бы Наполеон взял Акко и продолжил бы свой поход на Восток, его маленькая армия растворилась бы в бескрайних азиатских просторах. Другими словами, овладей Наполеон Акко, он возможно, так и остался бы для истории генералом Бонапартом, не стал бы императором, не было бы ни Бородина, ни пожара Москвы, Лермонтов не написал бы свое знаменитое стихотворение, а Толстой не написал бы «Войну и мир». Европейская история и культура выглядели бы по иному – и все это решалось здесь, у стен маленького восточного города, который французы называли Сен-Жан д’Акр.